Love me tender…

Всегда считала для себя, как для переводчика, большой удачей получить заказ на перевод хорошей книги. Таких удач было немного, но кто знает, возможно, все еще впереди… Так вот об Элвисе.. Однажды, лет двенадцать назад, мне принесли на перевод книгу . Это была книга-воспоминание, книга-дневник, книга-откровение Присциллы Пресли о себе и своей любви. Для меня это было и открытием, и потрясением одновременно. Особенно тронули детские воспоминания, девичьи переживания, отношения с родителями и одноклассниками, фотографии и отрывки из писем. Cам Пресли как раз прошел вторым планом для меня в этой книге. А вот прочла сегодня какую-то невнятно-гадкую статью о нем, и что-то защемило внутри, как будто оскорбили кого-то из близких…

Болезнь...

всегда подкрадывается внезапно и обескураживает своей бесцеремонностью. Она сминает и запуливает куда подальше листочки с планами на день, насмешливо отменяет встречи,превращает срочные звонки в сочувственные монологи и заставляет тоскливо вглядываться в беспорядок и неупорядоченность,наползающие из всех уголков дома и жизни. Странно,а в детстве я любила болеть. Это было такое волшебное время,когда я наконец-то оставалась одна со своими книжками-марками-открытками-блокнотами-карандашами. Болела я в основном ангинами,поэтому укладывали меня в постель надолго и я могла поедать малиновое варенье в любых количествах. Взрослые страшно боялись температуры,а я нет. Мне нравилось ощущение абсолютной невесомости в теле,головная боль заглушалась шелестом читаемых без ограничения страниц,а возвращение в реальность ограничивалось лишь походами в туалет. Все болезни начинались одинаково - настежь распахивались окна,мылись полы и застилалось свежее белье. Чуть позже,ежась в хрустящих простынях от озноба,оставаясь наедине с любимыми героями,я переносила бесконечные градусники,уколы и компрессы,как незначительную плату за блаженство побыть одной. С Бабой болеть было сложнее - читать много нельзя -заболит голова, никаких обедов в постель и чашек с чаем у кровати - изволь идти в столовую и после того,как отобедают все остальные. Но и это тоже было небольшой платой за внезапные каникулы. Нынешняя моя болезнь вдруг напомнила мне детство. В полудреме- в полубреду я вдруг ощутила прилив невероятной радости, со мною рядом сидели двое невероятно близких людей,но я никак не могла вспомнить кто они, где-то в стороне смеялась мама и время от времени прикладывала к моему пылающему лбу прохладную руку. Запах лаванды от белья смешался с легкой горечью ее духов,послышался далекий звон посуды,шум воды,приглушенный говор за дверью. " Дома..." - подумалось мне и я крепко уснула. Разбудил меня звонок,спросонья ляпнула что все хорошо и мама здесь. Тишина в трубке разбудила окончательно. Я вспомнила что мамы нет  и во сне она уже давно ко мне не приходит. В комнате солнечно и грустно. " Такие сны к выздоровлению" - энергично встряхиваюсь я и начинаю выздоровление сползая с постели в новый день.

Перевод....

" Жил король в прекрасном дворце и было у него все,что он только захочет..." - коверкая слова читает по английски Степка. Уши у него лопушистые и прозрачные.
" Теперь переводи!" - говорю я.
" Жил король ну просто очень хорошо!" - переводит Степка.
" Неправильно! Ну-ка прочти повнимательней!" - настаиваю я.
" Да правильно я перевел!" - уши понемногу краснеют и подрагивают.
" Вот как надо!" - кричит нетерпеливо Крылов и переводит правильно.
" Ну так  я ж и говорю - жил этот ваш король просто зашибись!" - теряют терпение уши.
" Этот Крылов у нас выскочка!" - примирительно говорит Катя. " И без него понятно,что королю по жизни повезло!Можно подумать,мы тут все переводить не умеем!"
" Крылов вообще вечно хвастается своим планшетом! И жадина!" - крикнул кто-то с последних парт. " Ага! А на физре даже прыгать боится!"- пробурчал крепыш с третьей парты.
" Он девчонок в столовой компотом облил! Даже классная на него орала!"
" Сам вечно математику списывает! И перевод списал!"
" Да и король тоже на Крылова похож,вот он на картинке,со своим сыром дурацким!"
" Ой,да кому столько этого сыра-то нужно! Подумаешь король!"
"Ну попрОсите вы у меня "мокиг" прокатиться! ПопрОсите!"- возмущается Крылов.
Звенит звонок. Класс улетает на перемену. В учительской скучает в ожидании урока физрук. " Слушай! Ты сможешь перевести предложение?" - спрашиваю я его. "Ну уж за пятый-то класс,конечно!"- фыркает он. Вглядывается в текст. " Ну и в чем прикол?" - спрашивает он меня через секунду. " Переведи,как жил король! Только точно переведи!" - " Да что тут переводить! Зашибись, как он жил,этот твой король! Мне бы так!"

Памятник...

Клава заболела и всё пошло наперекосяк в отлаженном годами быту. Она лежала в центре огромной кровати, говорила с трудом, и из ее  глаз постоянно текли слёзы. Клаву недолюбливали в родне, читали невероятно жадной за её практичность и бытовую смекалку. Её презирали за мелочную экономию, самодельные авоськи, уценённые продукты и перелицованные вещи. К ней не любили ходить в гости из-за того, что все блюда подавались порционно, а выпивки хватало ровно на один тост. Но никто так и не заметил, как тесная комнатушка в коммуналке была заменена на просторную трешку в райкомовском доме, квартира заставлена импортной мебелью, дети обучены в лучших ВУЗах и на столе появилось теперь уже всем привычное изобилие. И вот болезнь. Вася, ее муж, просто растерялся от обрушившихся на него затрат: врачи, медсестры, лекарства. Но за женой ухаживал самоотверженно, справедливо полагая, что хоть на сиделке он сможет сэкономить. Клава молча сносила неуклюжие попытки мужа обиходить её, и только когда уж совсем было невтерпёж – со свистом втягивала в себя воздух и тихонько стонала.  Однажды ночью ей стало совсем плохо. Вызвали детей и близких родственников. С трудом выталкивая из себя слова, она просипела: « Прошу…исполни…всю жизнь ... ничего….для себя….памятник…не пожалей… на поминках сэкономь…» Враз постаревший Вася, рыдая, целовал руки умирающей, и обещал и памятник из мраморной крошки, и гравировку любимого фото на нем, и свежие цветы к каждому празднику. Клава улыбнулась из последних сил и крепко уснула.

А Васю и вовсе одолела бессонница и он ,как тень, бесшумно скользил по паркету в ковровых тапках, беззвучно шевеля губами, складывая и умножая одному ему известные цифры, безумно раздражая зареванную дочь. Прошло несколько дней – умирание затянулось. Родственники и дети разъехались по домам и работам, готовые собраться вместе по первому звонку. Однажды проснувшись чуть позже обычного Вася с изумлением обнаружил супругу на кухне, с аппетитом уплетающую импортную ветчину, привезенную кем-то к предстоящим поминкам. Клава неожиданно выздоровела! О смерти было забыто, но заодно было покончено и с экономией. С удовольствием проветривались пронафталиненные шубы, кроились дефицитные отрезы, покупались немыслимо дорогие продукты. И однажды речь зашла даже о поездке на курорт. Вася крепился ,не подавал виду, тайком продолжал экономить хотя бы на трамвайных билетах и яростно торговался на рынке за каждую морковь. Скандал разгорелся, как это обычно бывает ,из-за чепухи. Клава отказалась перелицовывать воротничок старой рубашки. « Жмот!» - закричала она. « Всю жизнь мне искалечил! Ни одного платья нового не износила, ни одного куска целого не съела! Надоело! Надоело!» Она разорвала рубашку в клочья и разрыдалась. Лопнуло наконец-то терпение и у Васи: « Агаааааааааааа! Захотела!!!!!!!!!!! Памятник! Мраморный! А тумбочку фанерную со звездочкой слабо!!!!!!!! И цветы пластмассовые раз в год!»

Обоих давно нет с нами. И памятники у обоих мраморные.  Вспоминая эту историю, мы всегда смеемся. А с выгравированной фотографии  на нас смотрит, кокетливо щурясь Клава, которая и в своих перелицованных платьях всегда была одета лучше всех.

Назад в будущее...

Здравствуй, мой ровесник из прошлого!

Вероника Евгеньевна сказала, что тебе можно написать письмо. А я никогда не писал писем.Конечно же, я не знаю тебя. Ты мог бы быть и юным разведчиком, и партизаном и сыном полка. Нам рассказывали о детях-героях в школе. Я не знаю, как ты жил раньше . Я даже представить тебя могу только по фильмам. А книги я читаю редко, у нас в классе почти никто не читает. Все сейчас играют в планшеты. Каждый год к нам в школу приходят ветераны, они были молодыми в годы войны, но я даже не представляю, какими они были тогда. Я думаю, что тебе тогда было трудно. Осенью я был в музее и мне разрешили подержать в руках винтовку. Она очень тяжелая и неудобная. Я не знаю, как бы я носил ее постоянно на плече. Я видел обувь тех времен и одежду. Пища у тебя была, наверное, не очень вкусная. Хотя мама мне сказала, что картошку жареную ели всегда. А я ее очень люблю. Мне кажется, что тебе жилось очень тяжело в военное время. И страшно. Вдруг убьют или будут пытать. Иногда я думаю, что страшно умирать, когда ты ребенок. Но если подумать, что потом из-за этого спасутся и будут жить дети, много детей, например, как наш класс сейчас, то, наверное, и не страшно. Вот. Я не знаю, что сказать еще. Наша учительница говорит, что нужно знать героев в лицо и помнить, и быть благодарными. Я поищу в интернете твои фотографии. И буду читать рассказы обо всех детях войны. Спасибо! Почему-то очень грустно.

Впечатления одного дня...

уложились в несколько снимков.

Моя новая работа...

дает мне много положительных эмоций. Жаль,что она временная. А может она дана специально для того,чтобы задуматься над чем-то в моей жизни.. И тем не менее,у меня сразу же появились приятные люди в окружении - кто-то фанат Гарри Потера, кто-то поет дуэтом,один смешной рыжий человечек называет меня королева,а мы все его - подлизой, одна дама рыдает над испорченной книгой, есть кто-то,кто отряхивает невидимую пыль с моей спины и открывает передо мной дверь, а еще есть одна тетенька,которая мне все время напоминает о том,что пора пообедать.  А еще они мечтают вслух - о диске какой-то там группы из Швеции, о детеныше хорька, о билете на балет " Щелкунчик", о походе к сбитому самолету в тайге, о крошечной роли в театре и о том,как смастерить новые солнечные часы.... Да,истинно жаль,что эта работа временная.....