вторник, 28 января 2025 г.

Домой

 

В намеченный квадрат выдвинулись в сумерки. Шурик уверенно вёл свою маленькую группу по минному полю, проходя знакомый маршрут уже в который раз за последние несколько дней. Добрались быстро. Долго сверяли координаты. Нашли уже почти в полной темноте и начали копать. Напарник Ёжик молча ковырял завал. Пробив первый, подмерзший к ночи слой острым краем лопатки, дальше стал копать медленнее, останавливаясь и ощупывая рыхлую землю.

Как оказалось, внутри их было трое. Один из них, раненый, лежал, скинув кроссовки. Кроссовки были поставлены так, чтобы в темноте быстро их нашарить и надеть. Двое других сидели склонившись друг к другу, как будто хотели договорить или докурить напоследок. Один так и не снял масхалат, видимо только вошёл или собирался уйти. Трое других лежали у входа, под метровым слоем земли. Мороз в последние дни стоял небольшой и тела гнулись, как у спящих. « Щас, парни! Щас, граждане-товарищи!» - приговаривал Шурик, ободряя то ли самого себя, то ли бойца, застывшего от страха посреди развороченного блиндажа. Он складывал в отдельный рюкзачок жетоны, документы, телефоны погибших. «Дожидайся нас там. Остальных пришли» - наконец- сказал он, передавая рюкзак бойцу. Тот что-то бормотнул, исчезая в темень, и хрупкую тишину снова разорвали в клочья звуки боя. « Вот чего послали!»- ворчал Ёжик, -« До утра подождать нельзя! Вот чего мы тут в темноте нароем!» В ответ ему  окопная свеча ,как будто виновато, помаргивала.

У пятерых глаза были закрыты и лица были ,охренеть, какие старые и уставшие, и только у раненого были открыты глаза и рот.  « Домой,  парни, скоро домой!»- продолжал вполголоса Шурик,  стараясь не думать, как скоро будет это «домой»,для них для всех, и живых, и мертвых.

По большей части землю отгребали руками, чтобы не повредить тела. Хотя что им сейчас-то, этим парням, ссадины от лопатки или ножа. В самом худшем состоянии был раненый. Тело начало «ползти» и тяжелый запах не давал остановиться. Курили на ходу, стараясь заглушить вонь и сделать работу побыстрее. Выкопали. Страшно было не видеть, что их убило. Никаких внешних повреждений, но мертвы. Стоп. Нет времени для раздумий. Надо тащить.

Пятьдесят метров по полю. От одного края Т-образной «лесополки» до другого. За спиной гремит бой. Справа, слева, сверху – летит, свистит, грохочет. « Домой, парни, домой!» - как заклинание говорит Шурик, стаскивая с тел бронежилеты. Он тащит первого за плечи, поддерживает за подмышки, практически в обнимку.  Невысокий Ёжик подхватывает ноги. Все же хорошо, что тела не закоченели. Парни все были здоровые, и без бронежилетов и касок, каждый под сто килограмм. К полуночи совсем выдохлись. Но всех откопали, вытащили, уложили рядком. От удушливой вони ни есть, ни пить не могли. Да и руки обтереть было нечем. Всё унёс в рюкзачке с жетонами боец. Выматерились. Осмотрелись . И «свалились» в оборону к «тиграм» метрах в тридцати. Накормили, обогрели, выдали носки и влажные салфетки.  Вернулись. Парни терпеливо ждали в своем вечном безмолвии. Телам было уже всё безразлично, но души трепетали над согнутыми спинами усталых бойцов.  Три часа ночи. Погрузили первого на тележку, которую притянули два молодых бойца. Страх перед мертвыми заледенил их глаза и губы. Шурик, глядя на них, вдруг впервые осознал свой возраст. Тридцать восемь. Он почувствовал свой жизненный опыт так, как об этом пишут в книжках – грузом на плечах и безразличием к деталям. Вдруг просвистело и грохнуло совсем рядом. « Грузим!» - приказал он. Никто из молодых не шелохнулся. « Грузим, твою мать!» - без выражения и злости повторил он. Они погрузили, неумело суетясь, укладывая зачем-то поудобнее и двинулись в темень ,попеременно оглядываясь назад. Четыре часа ночи. На западе светает рано. Вдруг лёг туман. Земля, распаханная войной, жирно-черно-зеленая и не думала замерзать. Санки-волокуши тащились по ней тяжело, проседая и налипая грязью. Решили нести на руках. И снова Шурик тянул за плечи, а Ёжик за ноги. Одежда от этого волока все время задиралась и сползала. Останавливаться было нельзя, но останавливались, чтобы поддернуть или поправить ,как будто внешний вид убитых  теперь был важен. Шурику вспомнилась вдруг материна подработка на выставке восковых фигур. Там ему было почему-то всегда страшно. А здесь?! Удушливая вонь стала совсем уж невыносима на открытом пространстве. Жирная земля всё налипала и налипала. До места, где ждал боец с рюкзаком, оставалось совсем немного. « Щас передохнем!» - сказал Шурик в надежде на третью пару рук. Но…ни бойца, ни рюкзака, ни подмоги. Одна гигантская воронка. Вот куда был прилет.

« Он так боялся мёртвых! Так боялся!» - бормотал Ёжик, оглядываясь вокруг, как будто что-то могло измениться. Это уже потом соберут что-то там в коробку от сигарет для ДНК. А сейчас в тумане высвечивался только рваный край ямы.

Оба одновременно сплюнули, выматерились, и потащились дальше. На краю «лесополки» натолкнулись на тех,с тележкой. Вернее, теперь уже без тележки. Потеряли в ночи и груз 200. Напуганные и замерзшие они ждали старших. «Надо вынести всех шестерых» - бесцветным от усталости голосом сказал Шурик. « Доложили, что нашли шестерых, всех и доставим». И были потом поиски, и перенос других тел. И еще пять километров с волокушами и без них « последнего пути» всех найденных. Работа закончилась. Шурик долго сморкался пытаясь выбить из носа трупную вонь. Долго смотрел на обувь, не решаясь снять и увидеть, что сталось с отмороженными пальцами. Блаженствовал в бане и снова сморкался. Запах исчез. Лицо отекло от физического перенапряжения, холода и бессонной ночи. Поели и забылись тяжёлым сном, пробуждаясь на мгновение от судорог в натруженных мышцах. « Баня – это здорово!» - проговорил вдруг Шурик и снова впал в блаженное забытьё. Спал он, спал Ёжик, спали другие бойцы эвакуационной группы. А над ними трепетали души тех, кто теперь уж точно вернётся домой.

воскресенье, 26 января 2025 г.

 Собака

«Да там ничего интересного»,-говорит он, затягиваясь сигаретой, так как это делает только он, чуть прищуривая глаз и выдавая возле носа морщинку. Я люблю наблюдать его профиль, когда он курит. Молчит. Видно, что вспоминает. Он великолепный рассказчик и я часто прошу его записывать свои впечатления. Он от меня отмахивается и говорит – запиши ты. А мне нравится этот рассказ ,про собаку. Но я не могу записать его. Я не была там, мне не хватит знания той, морской  обстановки. Не хочется умничать и оказаться, в конце концов, смешной. Но как же хорошо я чувствую атмосферу. Я закрываю глаза и вижу бесконечное ледяное море, редкие проблески солнца на свинцовой воде,  островки серых льдов и вот….

«Расскажи еще раз», - прошу я. Он вздыхает…. «Далась ей эта собака»,-думается ему. Хотя откуда я знаю, что ему думается. Как оказалось, за столько лет, мы так  не сумели правильно угадать или почувствовать, что кому из нас думается.

В море все не так. Чтобы это понять, там надо быть. Тяжкий труд и однообразие. Притупленное чувство вкуса к жизни и обостренное, на подсознании, чувство самосохранения. Или наоборот? Вряд ли я узнаю.

«Ты не умеешь плавать?» – удивляюсь я. Равнодушное пожатие плеч.

«А зачем? В холодной воде, будь ты хоть олимпийский чемпион, больше двух минут не продержишься».

«И правда, зачем?»,-думаю я.  И не могу представить, как это спать, жить, работать, есть, когда в любой момент может что-то случиться. Хотя, ко всему, видимо, можно привыкнуть.

«Ну, расскажи мне еще раз про собаку, какая она была? – пытаюсь найти детали для рассказа.

«А я ее не видел. Она лаяла, когда мы проходили мимо этого маленького «рыбака», вмерзшего в льдину. Когда уходили – завыла. И потом весь день все были без настроения, и лед обкалывали с удвоенной силой, и жалели,что водки не было, смыть смурное с души».

«Так надо было вытащить ее!» – говорю,и понимаю, что говорю глупость.

«Капитан не стал рисковать. Да и что толку, люди, скорее всего там были мертвы. Куда им было деться посреди холодного моря».

Я вспоминаю свой глупый вопрос, про умение плавать.

«А может их спасли!»

«И ты правда думаешь, что спасаясь они бы оставили собаку?»

Он тушит сигарету и уходит в темноту. По звяканью цепи и приглушенным звукам я понимаю, что «укладывает спать» Толстого. Старичок Толстый рад вниманию, крутится на месте и я представляю улыбку на его морде. Он невероятно улыбчив.

Примолкнувшие лягушки вновь обрушивают симфонию невообразимой любви на окрестности. Равнодушные фонарики ,свесившись в беспорядке, приветствуют ночь. Это их время.

Я сижу в их мерцании, и ,в который раз ,прогоняю перед собой серо-белый фильм с усталыми лицами, обледеневшим бортом, свинцовой водой, бесконечным горизонтом. И над всем этим вой невидимой собаки.

Нет. Не могу писать за других. Не хватает сердца.

четверг, 23 января 2025 г.

 

Повидались.

«Надо сходить на кладбище!» -это сразу после моего приезда, в промежутке между мытьем рук и завтраком. Я непременно должна приезжать к завтраку и непременно в этот же день идти на кладбище. Пофиг, что пролетела несколько тысяч километров. « Успею!» - огрызаюсь я, представляя неотвратимость мероприятия. Баба улавливает мою дерзость и непреклонна: « Вот  и пойдешь! Цветы я уже купила!»

Все знают, как я не люблю ходить на кладбище. Я не вижу в этом смысла, да простят меня те, кто думает иначе.

В этот раз ехать мне было не к кому. Все умерли, даже Баба. Странно чувствовать себя гостем в родном городе. Я постояла напротив дома, прячась за огромной ивой, которую посадил Дед сразу же после переезда в пятиэтажку. Подойти ближе не решилась. Сама не знаю, почему. Окна в квартире были заменены на пластиковые. Если бы остались старые, стоять там было бы ещё больнее. Пусть уж новые и безликие.

«На кладбище была?» - насмешливо спросила Зина, свидетель всех этих многолетних пререканий. И не дожидаясь моего ответа, сказала: « Мы там были недавно, там все в порядке. Можешь не ходить» Я выдохнула и благодарно кивнула. В принципе, отговорок на эту тему у меня было несколько – жаркая погода, мои убеждения и, наконец, самая весомая – не с кем идти. Зинка понимающе кивнула. Она и не ждала иного:« Засуха такая, что там ни травинки, убирать было нечего».

Отпуск пролетел быстро. «Тоже мне отпуск, четыре дня !» - прозвучало в моей голове с Бабиной интонацией. В день отъезда моя подруга спросила – «Так ты так и не сходила?» Я вспомнила смешливую Зинку и сказала « Да как-то не с кем было!».

-« Давай я с тобой схожу! Успеем! До поезда еще полдня!» - она готова была помочь.

-« Я и цветов не купила!»- с последней надеждой промямлила я.

« Ерунда какая! Можно и так пойти!» - и повернула машину в сторону кладбища.

Было позднее жаркое утро. В крохотной древней часовенке, где служил когда-то отец Владимир, толпились туристы и молоденький священник пытался всех разместить.

Я уверенно двинулась по аллее и остановилась. Могил не было. Деревья ориентиры были спилены. Еще полчаса, под ленивое гудение пчел и шелест листьев в вершинах вековых лип у древней часовни, мы ходили по рядам. Вдоль и поперек, перекликаясь, как в лесу, негромко и настойчиво. Вышли на аллею. И стоя там, чувствуя, что все они где-то совсем рядом,  я вдруг ощутила на себе взгляды. Торжествующий ( Бабин) ага, пришла! Смеющийся (Дедов)таки, заставила тебя Баба! Понимающий (мамин),она тоже не любила кладбищ. И наконец – сочувствующий от всех знакомых ! Я вдруг повернулась в ту сторону, где могли быть все они и громко сказала: « Ну вот, я здесь! Видели! Всё! Спите спокойно! У нас все хорошо!» И мы двинулись к выходу. И тут я спиной ощутила еще один взгляд и обернулась. Подруга вздрогнула. Хриплый голос произнёс: « Женщина, а с Вами все в порядке? А то ,может, в тенёк зайдете? Пекло какое сегодня!» Потный мужик с тяпкой стоял в одной из оград. Мы прыснули. Он укоризненно поглядел на нас и отвернулся. Из часовни доносилось негромкое пение. Шмели снова принялись за своё.« Ну вот и повидались!»- пронеслось у меня в голове. « Повидались…»-прошелестело нам в след, мы с оторопью переглянулись и прибавили шаг.

суббота, 11 января 2025 г.

2025 - начало

 Не прошло и трех лет, как я снова здесь. Можно, конечно, всё свалить на труднодоступность блога, непопулярность, отсутствие времени, и т.д. И тем не менее причина одна - не писалось. Вчера просмотрела свой блог и что меня удивило - как долго я его вела и как много в нем писала. Нет, есть конечно те, по сравнению с которыми моя активность в блоге, как улиточный бег. Но ведь была же движуха. И еще, я скучаю за теми, с кем общалась здесь. Все такие разные, далекие по расстоянию, но близкие в общении, интересах, чувствах. Одним словом, приветствую всех, кто еще не вычеркнул меня из списков)))))))))))))))))))))) Буду стараться быть!!!

суббота, 8 января 2022 г.

Новая я

Утро первого января было абсолютно кайфовым,дом уютным и чистым,погода солнечной,все как я люблю. К обеду настроение было испорчено общением людьми из "прошлой жизни". Вот вроде и переживать не из-за чего,уж полгода прошло,но чего то так накатило,что я впервые почувствовала ,что не справляюсь. В общем к концу такого напряженного и стрессового года казалось,что стоит только дождаться праздников и все пойдет как нужно. Нет же,ощущение остановленного "на скаку" поезда не отпускало. Какой только хрени не вспомнилось. и я весь остаток дня,а потом еще и весь день второго января просидела с комком в горле. Третьего с таким же настроением отправилась на подработку. Поездка не задалась с самого начала. Вроде и плохого то ничего не случилось,но куча нестыковок,неудобный водитель,отсутствие микрофона - все наложило свой отпечаток. Ни обед в любимой кафешке,ни посещение творческой мастерской не подняло настроения. Я мучилась необходимостью общаться,прислушиваться,советовать, изображать любезность,восторг,радость. На обратном пути ,туристы,уморенные свежим воздухом спали. Я проезжала через городок,где сейчас проживало все мои прошлые 15 лет жизни и ловила себя на том,что выглядываю в замороженное окно цвет знакомой машины,силуэты,лица. Ничего такого мне не увиделось. Вдруг,в телефоне высветилось совершенно ненужное поздравление и я поняла,что нужно сделать. Надо убрать всех людей из прошлого раз и навсегда. Удалить,заблокировать - это "детский сад",надо просто не отвечать на звонок,не открывать сообщение,надо сказать твердое НЕТ всем людяи,событиям и новостям из прошлого и двигаться дальше. Я выдохнула и огляделась. Туристы спали,раскрасневшись после морозного дня,выпитого шампанского,полученных впечатлений. Из моей сумки выглядывал лучик моей поделки "звезды" и упаковка влажных салфеток " Новая я". Точно,новый год,новые мечты и планы,новая я.

суббота, 4 декабря 2021 г.

На краю одиночества...

 

Не спится. Июньская сырая ночь на излете. Вся семья в сборе, все мои мальчики рядом, под одной крышей. Раньше это наполняло покоем и умиротворением. Но сейчас что-то не так, тревожно. Спят, не подозревая, что, вероятно, это последний раз, когда все вместе, рядом. Не подозреваю пока и я, но чувствую и от того не сплю. Начинается новый период в жизни семьи и с завтрашнего дня каждый отправится своим путем. И только я останусь согревать, хранить и обустраивать этот дом, наш дом, чтобы каждому было куда вернуться. Буду каждое утро зажигать на окне свечу, чтобы путь домой состоялся. Несколько минут, пока горит свеча в предутренней темноте, могут осветить дорогу на многие дни. И все же время не стоит на месте и не дает останавливаться нам. Оно торопит нас в будущее.

Так думается мне, я стою на крыльце, и уже не пытаюсь уйти в дом и уснуть. Внезапно приходит мысль о том, что и у меня не будет все как прежде, и меня тоже ждет новая жизнь, как только наступит рассвет.

А пока я стою на краю одиночества, вглядываюсь в сполохи едва зародившейся зари и боюсь за ночным туманом увидеть бездну…

Время прощаться...

 

Прощание нельзя запланировать. Как бы ты к этому не готовился, оно происходит внезапно. « Я ухожу…» - и грядка, на которой я сижу, и урожай, и солнце  - все становится мелким и неважным. Толстый стебель помидора между нами превращается в преграду, стену, бастион…Что делать? Плакать? Убеждать? Просить? Планы летнего дня рушатся, осыпая осколками надежд. Жизнь рушится. Я вижу с какой-то нечеловеческой точностью глыбы прожитых лет летящих в меня, на меня, сминающие мою волю, чувства, душу.

« Я справлюсь…» - пищит мой разум. « Справишься!» - упрямствует мозг. «Ты – дура!»- говорит интуиция, которой не давали слова последние полтора года. Я « держу лицо», из последних сил, сдерживая желание выть от боли и обиды.

« Иди…» - это все, что могу выговорить внятно.

 Остальные слова, действия уже не важны. Одна. Оглушающая тишина знойного июля. Слез нет. Сильные и умные не плачут. Безмолвие.

Нет вру. Я слышу шелест. Шелест за спиной становится все громче. Отрастают новые крылья.

Спасибо, что ушел!

Домой

  В намеченный квадрат выдвинулись в сумерки. Шурик уверенно вёл свою маленькую группу по минному полю, проходя знакомый маршрут уже в котор...